Приземлился наш герой в последний раз лет 20 назад. Это было в Баку, на последнем курсе Национальной академии авиации.
Будущих выпускников практически не выпускали из кресла пилота на 32-местных Як-40, вылетавших из международного аэропорта Баку в общем потоке с рейсовыми самолетами. Свой первый полет Октай Алиев до сих пор вспоминает с восторгом:
— Я с детства смотрел фильмы о летчиках и мечтал стать одним из них. Сколько раз представлял себя в небе, пока тренировался на земле, в учебной кабине тренажера. Там все было так же, как в настоящем самолете, — те же расчеты, приборы, взлет, отключение автопилота, посадка на ручном управлении, связь с диспетчером, который нарочно придумывал задачки посложнее, на скорость реакции и проверку знаний. К примеру, инструктор имитирует отказ двигателя, и я на тренажере отключаю подачу топлива, электропитание неисправного двигателя и иду на «посадку». И все же в небе все оказалось совсем по-другому. Первый полет превзошел все мои ожидания. Это был восторг, смешанный с ужасом от того, что я один управляю такой махиной и от меня зависит результат полета.
Рядом, конечно, сидели инструктор и бортинженер, которые в любой момент могли взять управление на себя, но они этого не делали. Считалось, что будущий пилот должен сразу овладеть самолетом, быть единым целым с ним и чувствовать его, научиться во всем полагаться на себя. Инструктор не вмешивался даже тогда, когда Октая выпустили в полет под шторкой. Это полет вслепую, лобовое и боковое стекла занавешены, ориентироваться можно только по приборам.
— Мне казалось, я рассчитал все правильно, — вспоминает Октай. – Но небо не прощает ни одной ошибки. Спустя некоторое время после взлета, проведя навигационные расчеты, я обнаружил, что сильно уклонился от маршрута. «Где мы находимся?» — смеясь, спросил инструктор. В голове сразу же пронеслись десятки причин промашки. Не понимая, в чем ошибка, уже слышу голос диспетчера, называющего бортовой номер нашего самолета: «Уклонение от маршрута запрещено». Что же делать? Инструктор дает команду бортинженеру открыть мне шторки, и я вижу, что мы действительно находимся не там, где должны быть по времени.
«Ты метеосводку когда в последний раз получал?» — замечает инструктор.
Оказалось, что у меня были лишь утренние данные о ветре, и за несколько последних часов его направление кардинально изменилось. Инструктор дал мне возможность самому произвести новый расчет и выйти на заданный курс.
На самолетах Як-40 Октай выполнил множество полетов, все они проходили в зоне аэродрома. После этого он был допущен к внутренним и международным рейсовым полетам в составе экипажа.
И вот госэкзамены позади, и мечта молодого человека о том, чтобы стать летчиком, уже почти в кармане. Дипломированного специалиста к тому времени знали как отличного практиканта в Международном аэропорту Гейдара Алиева, и он пришел устраиваться в отдел кадров. Так сделал весь предыдущий выпуск академии, и почти всех приняли по специальности.
Но Октаю не повезло. В год его выпуска произошли изменения в гражданской авиации Азербайджана, аэропорт было решено сделать транзитным, а расходы на содержание собственного авиапарка сократить, прекратив массовый набор летчиков. Через три года он был возобновлен, но за это время Октай уже успел перебраться на Урал, где жили его родители, и сменить гражданство. Он попытался устроиться в аэропорт Кольцово, но и тут получил отказ – его диплом не котировался за пределами Азербайджана.
Окончи он академию годом раньше, летал бы сейчас из международного аэропорта Баку. Окончи годом позже – и имел бы диплом той же академии международного образца, годный в Кольцово и по всему миру. Но Октая угораздило получить документ в 1997 году, самом неудачном для выпускников этой академии, которая уже спустя год была включена в реестр ICAO, дающий право трудоустраиваться за границей. Такова ирония судьбы.
Оставался последний вариант – аэродром в Салке, под Нижним Тагилом. В отделе кадров его приходу несказанно удивились: зачем, мол, вам с таким образованием работать здесь за копейки? Техника разваливается, почти все пилоты давно сбежали от нас в Кольцово. Ему не отказали, но Октай подумал: действительно, зачем? И устроился слесарем в рельсобалочный цех ЕВРАЗ НТМК. Туда его приняли безоговорочно с дипломом инженера-пилота. Слесарное дело он, конечно же, знал превосходно. Позднее прошел переподготовку и окончил УГТУ-УПИ по специальности «Обработка металлов давлением».
Теперь Октай ежегодно летает в отпуск на море – пассажиром. Мечта о небе для него так и осталась мечтой, ведь теперь потеряна не только квалификация, но ушел и возраст – после 36 лет устроиться по профессии пилоту уже нельзя. Но можно передать мечту сыну. Дамиру почти три года, он уже трижды бывал в небе и жил рядом с аэропортом. От самолетов мальчик в полном восторге. Мечта уже прочно поселилась в его голове. Осталось только угодить судьбе, чтобы она не сыграла с ним той же шутки, что и с пилотом Алиевым-старшим.
Источник: Тагильский рабочий