Судьба сделала мне невероятный подарок — возможность поработать с Кара Караевым в конце 1960-х годов. В то время я училась на третьем курсе Бакинской консерватории
Я поступила на фортепианный факультет, в класс профессора Фариды Кулиевой. Нашими педагогами тогда были выдающиеся музыканты: основатель азербайджанской фортепианной школы Майор Бреннер, пианист и композитор Яков Флиер, музыковед Даниэль Житомирский. Кара Караев тоже преподавал в стенах нашей консерватории, начиная с 1946 года, а с 1949-го по 1952-й являлся ее ректором.
В детстве мне посчастливилось побывать на премьере балета Караева «Семь красавиц». Тогда его музыка, такая красочная и романтическая, произвела на меня ошеломляющее впечатление. Могла ли я вообразить, что когда-то буду не просто исполнять его сочинение, а играть партию органа в присутствии самого мастера?
Для меня Кара Караев — личность невероятного масштаба, подлинный импрессионист в музыке. В 1960-е годы он уже был признанным классиком, лауреатом множества премий и наград, известным во всем мире, чья музыка звучала как в главных концертных залах, так и в кино. Я же была в самом начале своего пути.
Получив диплом по классу фортепиано, я продолжила обучение — поступила на только что созданный органный факультет. Сначала на курсе нас было всего двое, а позже с нами начал учиться и Фарадж, сын Кара Караева.
Величие органа, его божественный «голос» действовали на меня гипнотически. Я обожала барочную музыку Дитриха Букстехуде, Генри Перселла, Брамса, но главным кумиром для меня был Бах.
Класс органа у нас вела первая азербайджанская органистка Зара Джафарова. Она отмечала и мои успехи, и ту одержимость, с которой я занималась. Именно Зара порекомендовала меня Кара Абульфаз оглы, когда тот искал исполнителя для партии органа — она была частью музыкального текста, написанного им для фильма «Человек бросает якорь». Она сказала: «Я хочу, чтобы именно ты записала его музыку».
Правда было одно обстоятельство — работать предстояло глубокой ночью, после полуночи, когда концертный зал был свободен, и никто не мог нам помешать и отвлечь. В то время мой муж Тофик учился в аспирантуре в Москве, а я жила в доме моего отца вместе с сыном Эльчиком, который был еще совсем маленьким. Я попросила присмотреть за ним свою тетю Аделю, а сама отправилась на первую встречу с Кара Абульфаз оглы.
Я шла в консерваторию от нашей улицы Льва Толстого, вокруг — ни души, только горели фонари. И хотя я знала, что в моем любимом Баку мне нечего бояться, оказавшись впервые одна ночью в городе, я очень переживала.
Как только я зашла в зал, то сразу же забыла обо всех своих волнениях. Я села за орган, Кара подошел ко мне и начал рассказывать, что ему нужно, что это небольшой эпизод, который будет звучать в начале фильма.
Работа доставляла мне огромное удовольствие. Кара очень уважительно относился ко всем, кто помогал ему, как настоящий интеллигент. Тогда меня поразило, что меня студентку он воспринимал как коллегу, музыканта — советовался, какой регистр стоит включить в том или ином месте. Орган — тяжелый инструмент, который может звучать очень по-разному, поэтому с Кара Абульфаз оглы мы подбирали звучание для каждого предложения музыкального текста.
Репетиции и записи продолжались 3-4 дня. Моя тетя не знала, куда я ухожу, и все с большим подозрением наблюдала за моими сборами. Конечно, я все рассказала ей и предложила пойти вместе. Позже мы с улыбкой вспоминали этот эпизод, потому что, пока мы работали над записью, моя тетя Аделя заснула безмятежным сном на первом ряду. На этом ее подозрения и походы закончились.
Произведения Кара Караева более позднего времени, когда он увлекся додекафонией, мне менее близки, но та киномузыка и партия органа меня поразили. В них звучит сильная тема судьбы. Она уводит вас в глубину, как музыка моего любимого Баха. Я до сих пор помню свои первые аккорды с левой руки. Тогда мне не было понятно, почему Кара задумал именно такое начало. Сейчас я знаю, что именно звук орган способен расширить восприятие человека. Как и название фильма, «Человек бросает якорь», это приглашение к серьезному размышлению.
Фильм вышел на экраны, имел успех, и музыку из него можно часто услышать в самых разных интерпретациях. Ее любят как исполнители классической музыки, так и джазовые музыканты. И это лишь одно из сочинений Кара Караевы более чем к 20 художественных и документальным фильмам. Какой масштаб таланта, какое наследие!
С нашей встречи с Кара Абульфаз оглы и той записи прошло почти 60 лет. Удивительно, что об этом эпизоде моей молодости, мне напоминал недавняя встреча в Москве, также связанная с органом. После концерта в соборе Петра и Павла я подошла поздравить исполнителя и встретила органистку, с которой мы вместе учились в Баку, Таю. Она-то и напомнила мне о той работе с Кара Караевым. Это вдохновило меня поделиться своей историей.
Я благодарю судьбу и музыку за тех невероятных людей, которые мне были посланы в жизни, а завершить свой рассказ мне хочется словами Кара Абульфаз оглы, прочитанными в одном из его интервью: «Только музыке подвластен мир затаенных, но всегда больших и глубоких чувств; «перевести» их на язык слова, конечно, можно, но в этом переводе многие тончайшие интонации будут упущены и огрублены либо даже навсегда утрачены…».
Тамилла Шихмамедова